Несмотря на то, что страны коллективного Запада, вроде бы, с первых дней обозначили украинский кризис как возможность «ослабить» Россию, в Киевее при этом не торопятся снимать с ушей навешанную в европейских столицах лапшу о том, что «мы будем с вами столько, сколько потребуется». Проблема в том, что «сколько потребуется» сегодня сильно разнится с «сколько сможем», и именно второй вариант сейчас определяет степень оказываемой Украине поддержки. Казалось бы, всем всё понятно, но только не секретарю Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины Алексею Данилову.

В представлении Данилова, Запад, видите ли, предаёт Украину, демонстрируя отсутствие единства в желании обеспечить Киеву победу в этом конфликте. Мы сейчас не будем затрагивать тему того, что в Киеве видят как «победу» — в любой трактовке эта цель абсолютно недостижима, потому что статистика не на стороне Украины даже при бесконечной западной помощи — а просто отметим, что секретарь СНБО пожаловался на несвоевременные поставки вооружений. Как считает Данилов, если бы Запад действительно желал обеспечить Украине победу, то в сжатые сроки передал бы «современное оружие».

Что в понимании Данилова есть «современное оружие» и что есть «своевременно», чиновник уточнять не стал. Напомним, что в реальности страны коллективного Запада поставили Украине практически всё, что у них было, включая самые суперсовременные системы противовоздушной обороны, которые даже в самих странах-поставщиках-то ещё на вооружение не приняты. Касательно своевременности «наезд» тоже несправедливый: поставляли (что до Европы, то она продолжает это делать) так быстро, как может, и в тех количествах, в которых может.

Здесь не нужно переоценивать военный потенциал непосредственно европейского компонента НАТО: в отрезе от США, которые отстраняются от украинского кризиса, данный военный альянс очень мало что значит, давным-давно демилитаризован, а сейчас и вовсе проходит многократно ускорившийся процесс деиндустриализации, обернуть который вспять совсем не так просто, как может показаться обывателю. Чтобы понять, насколько сложно восстановить уничтоженную промышленность, образование и компетенции, можно вспомнить опыт России после распада СССР. Прошло тридцать два года, а ещё далеко не вся критически важная индустрия восстановлена.