Статья о беспределе в армии.
реклама
Спасайся, кто может!
Только она, непобедимая и легендарная.
Пятнадцатого января 2006 года, когда вся страна у телеэкранов сочувствовала матери рядового Андрея Сычева, в Петербурге мать ефрейтора Максима Гугаева, также пострадавшего от неуставных отношений, не могла прорваться в госпиталь, где находился ее сын. «У нас каждые два дня свой Сычев», - говорят в организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга», куда обратилась за помощью Галина Гугаева. Там не верят в изумленные глаза офицеров, «возмущенных» трагедией в Челябинске.
Впрочем, офицеры даже «изумлялись» недолго. Главком сухопутных войск Алексей Маслов, призванный на телеэкран спасать честь мундира (читай: своего министра от главного военного прокурора, вражда между которыми уже стала притчей во языцех), вообще публично усомнился, что Сычева кто-то избивал. Мол, все дело в предвзятости военной прокуратуры и в наследственном заболевании пострадавшего, обострившегося как раз в злополучную новогоднюю ночь. Оторопевших от такого «частного мнения» главкома родственников Андрея по государственному телевидению, естественно, показывать не предполагалось.
“Товарищ генерал”
Максима Гугаева призвали весной 2004 года из Ярославля в батальон обеспечения Академии тыла и транспорта, дислоцированный под Петербургом. По версии следствия, в июне 2005 года командир части полковник Погудин перевел его на новое место службы - дачу своего приятеля, отставного генерала. Новый хозяин велел Гугаеву называть себя «товарищ генерал» и сразу дал в ухо - видимо, по привычке.
- Охранники дачи рассказывали, что до меня здесь уже были два солдата-срочника, - рассказывает Максим. - Одного из них будто бы забили насмерть. За те два месяца, что я находился на даче, меня постоянно избивали, я жил в подвале, мне запрещалось покидать территорию дачи, я должен был делать любую работу, которую мне поручали. Поначалу меня кормили овсянкой три раза в день, но со временем вовсе перестали давать еду - я питался тем, что удавалось найти в огороде. Однажды я пробовал убежать через забор, но оказалось, что по проволоке над загородкой проходит электрический ток. За попытку побега охранники несколько часов били меня ногами. После того как умерла крольчиха, за которой я ухаживал, меня посадили в яму, а потом нетрезвый «товарищ генерал» плеснул в меня кислотой. Я потерял сознание и очнулся в госпитале.
До этого «хозяин», поняв, что немного переборщил, привез полумертвого солдата в часть и просто высадил у КПП. В клинике военно-полевой хирургии Военно-медицинской академии у Гугаева диагностировали химические ожоги шеи и рук, сотрясение мозга и травмы ребер и грудной клетки. 2 августа кто-то отправил его матери телеграмму: «Мама, скоро приеду в отпуск. Все в порядке». И только спустя две недели медсестры клиники анонимно сообщили Галине Александровне, в каком «порядке» на самом деле находится ее сын.В эти дни полковника Погудина судят за «превышение должностных полномочий».
У «Солдатских матерей» печально известна воинская часть в Каменке, где только раскрытых преступлений регистрируется больше ста в год, а каждый второй офицер условно осужден по той же 286-й статье. Военные суды крайне редко приговаривают офицеров к реальным срокам, мотивируя снисходительность тем, что нельзя лишать семью кормильца. Как выразился на судебном процессе майор Зеленюк: «Без армейской службы я не мыслю своей жизни». Зеленюк обвиняется в том, что летом 2004 года отправил своего подчиненного Илью Салтыкова строить кафе.
Любопытно, что незадолго до этого вся часть в Каменке была переведена на контрактную форму комплектования. Как известно, эта мера видится реформаторам из Минобороны одним из средств искоренения неуставных отношений в армии. Подписав контракт, профессиональный воин Илья Салтыков не только продолжал бесплатно пахать на частной стройке, но и ни разу не увидел положенных по контракту денег. Их получал один из офицеров, который проходит по делу как свидетель. Зеленюк тоже чувствует себя вполне уверенно: говорит, что отправил Салтыкова на стройку, потому что тот был не годен к полноценному несению службы. Почему же тогда майор не комиссовал Илью на «гражданку»? Был занят, по его словам, более важным делом - переводом части на контракт.
«Солдатские матери» знают несколько случаев с похожим сюжетом: возвращается срочник в свою часть из госпиталя или отпуска, а все его сослуживцы уже стали контрактниками. И его тоже принуждают заключить договор с Вооруженными силами, минимальный срок которого - три года. По закону солдат срочной службы, не желающий становиться контрактником, должен быть переведен в другую часть. Но на практике его часто начинают «прессовать»: офицеры - до отбоя, «деды» - после. Или угрожают переводом в часть, имеющую в округе репутацию «беспредельной». Де-факто недавнего школьника, который честно пришел отдать долг Родине, наказывают за отказ стать профессиональным военным.
- Армия внутри построена на насилии: унижаемый в первый год службы солдат на втором сам превращается в садиста, - говорит председатель «Солдатских матерей Петербурга» Элла Полякова. - Однажды поступила информация, что в части, находящейся в черте города, одного из срочников регулярно насилуют сослуживцы. Командир части по нашей просьбе отдал нам жертву. Выходит, командование знало о творящемся беспределе, но предпочитало не вмешиваться. А несколько месяцев спустя мы узнали, что этот солдат теперь сам издевается над молодыми точно так же, как когда-то глумились над ним.
Министр недоволен самоубийцами
Сегодняшние методы внедрения военной реформы явно не соответствуют ее целям. Казалось, реакция общества на «дело рядового Сычева» должна хотя бы на время сбить волну насилия в армии. Но «Солдатские матери Петербурга» наблюдают обратную тенденцию: за 2005 год организация работала по восьми случаям убийств военнослужащих, а за два месяца 2006 года их уже пять. 15 января в Черкесске погиб солдат-срочник Кирилл Петровых, призвавшийся из Тосно (Ленинградская область). По официальной версии, он застрелился из автомата на посту. Экспертиза показала, что у покойного были повреждены конечности и грудная клетка, имеются данные, что над молодым солдатом издевались. Сослуживцы Петровых, приезжавшие в Тосно на его похороны, пообещали рассказать всю правду о гибели Кирилла, но только после демобилизации. Не остались в стороне и офицеры: местный военком предложил родителям Кирилла помочь с похоронами сына - выделить 10 бутылок водки.
Много неясного в гибели рядового Николая Игнатенко, призванного из Ингушетии в одну из частей под Питером. Однажды он ушел в увольнение и был зверски убит - фрагменты его расчлененного тела собирали в радиусе трех километров. Официальная версия следствия - Игнатенко был убит сослуживцами по религиозным мотивам (перед призывом солдат принял ислам).
Минобороны сообщает, что в 2005 году в Вооруженных силах зарегистрировано 20390 преступлений, из которых 1064 «связаны с гибелью военнослужащих». На почве неуставных отношений в армии убито всего 16 человек, а покончили с собой по той же причине 276 человек. В 2004 году доведенных до самоубийства было «всего» 250 человек, что плохо согласуется с заявлениями министра обороны РФ Сергея Иванова, будто количество преступлений на почве неуставных взаимоотношений снижается.
По данным общественного фонда «Нет дедовщине!» (учрежден СПС совместно с «Союзом комитетов солдатских матерей России»), в Вооруженных силах России вследствие неуставных взаимоотношений погибает более тысячи военнослужащих ежегодно. Около 20 тысяч в течение года получают травмы и увечья. Каждый третий из 6 тысяч случаев самовольного оставления части спровоцирован неуставными взаимоотношениями.
Тем не менее, по словам главного военного прокурора РФ Александра Савенкова, неуставные отношения зафиксированы только в каждой десятой воинской части России, а в 80 процентах гарнизонов за год не совершено ни одного преступления. «Уровень правонарушений в войсках в 2-2,5 раза ниже, чем в целом по стране», - отметил прокурор. Но при нынешней системе военного следствия это не удивляет. Например, «первичное дознание» производится командиром части, который заинтересован скрыть факты неуставных отношений, поскольку эффективность его работы оценивается по числу выявленных нарушений. Следователь тоже не намерен возбуждать новое дело, чтобы потом мотаться по гарнизонам для совершения следственных действий. И уж тем более дело по «дедовщине» не нужно командованию округа.
- Военные часто намеренно скрывают и факты неуставных отношений, и даже попытки суицида, - считает Элла Полякова. - У нас был случай: сбежавший солдат рассказал, что в оставленной им части есть сослуживец, который постоянно плачет и пытается покончить с собой при первом удобном случае, но командование части не предпринимает в этой связи никаких мер. Информация подтвердилась, парня комиссовали, хотя врачи не гарантируют ему возвращение к нормальной жизни.
По словам министра Иванова, около 35 процентов преступлений в армии связано с посягательством военнослужащих на жизнь, здоровье, честь и достоинство сослуживцев, и 32 процента - с уклонением от воинской службы. Среди основных причин гибели людей Ивановым был назван суицид (35 процентов), нарушение требований безопасности (23 процента) и нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (10 процентов). Особенно обеспокоила министра ситуация с суицидом, причины которого он видит в «недоработке командиров». Можно не сомневаться, что показатели по самоубийствам в армии скоро снизятся.
Пережиток каннибализма
Первые упоминания о дедовщине в Красной Армии появились в двадцатые годы. Неуставные отношения назывались «пережитком капитализма, поганым наследием прошлого», хотя в царской армии такого явления не было. Однако в довоенные годы дедовщина не получила массового распространения из-за классовой системы комплектования Вооруженных сил (вплоть до 1939 года) и широких дисциплинарных полномочий командиров. Еще в пятидесятые годы дедовщины в нынешнем виде не было: старослужащие если и понукали молодых, то в основном без издевательств и для пользы дела. Но в середине шестидесятых в армии произошло сокращение срока службы, и новобранцы, которые пришли на два года, вызвали раздражение «дедов», которым пришлось «тянуть» три.
Неблагоприятно сказались массовые призывы амнистированных в 1953,1955 и 1957 годах, а также спецпереселенцев и тех, с кого была снята судимость. Они принесли в армию уголовные нравы - судилища, блатные присяги ложками и черпаками, расправы над младшими командирами, насаждение круговой поруки, зверские избиения молодых солдат старослужащими и подчинение их своему влиянию. До 1957-1958 годов подобные явления отмечались в основном на гауптвахтах, затем проникли и в казармы. Более того, после окончания Второй мировой армия омолодилась, исчез «общий враг», стало больше «гражданских» обязанностей. Серьезным заслоном на пути дедовщины могло бы стать наличие в армии сильного унтер-офицерского звена. Но его-то в Советской армии не было. Большинство младших командиров были срочниками, как и их подчиненные, что ослабляло их авторитет. В частях появились так называемые «землячества» и, как следствие, конфликты на национальной почве.
С конца пятидесятых годов «неуставщина» оформилась в различные лжетрадиции. Воины первого периода службы, до принятия присяги («духи»), обязаны неукоснительно соблюдать форму одежды, носить ее строго по уставу. Должны стирать и подшивать обмундирование старослужащим, подносить им сигареты, деньги, продукты, устраивать для «дедов» ночные развлечения - все под страхом немедленной расправы и ущемления в еде, сне, личном времени. На первом месяце службы они получали уничижительные клички: «таракан», «огурец», «зеленый». Угрозами, расправами, изматыванием от них добивались безоговорочной покорности, Воины, отслужившие полгода, - «черпаки» - должны были заставлять «духов» выполнять всю черную работу, а с них самих спрашивали«за недосмотр». Поблажек в форме одежды у них почти не было, за исключением «умельцев» (способных рисовать, вытачивать, вышивать), которые участвовали в подготовке старослужащих на «дембель». Послабления в форме одежды начинались для бойцов, отслуживших год («фазанов»), а военнослужащие за полгода до приказа об увольнении в запас («деды») и после приказа («дембеля») в отдельных случаях избавлялись даже от построений. Похожая иерархия существовала во всех родах войск и даже в военных училищах.
В 1977-1985 годах против дедовщины принимались меры: сократили срок службы, подразделения комплектовались бойцами одного призыва. Но это результатов не принесло. С середины восьмидесятых проблема дедовщины широко обсуждалась в обществе, но проявления издевательств становились еще более вопиющими. Сегодня от молодых солдат требуют не повиновения и мелких услуг, а денег.
- Эксплуатация в казарме начинается с того, что проснувшемуся поутру молодому солдату сообщают, что у него «косяк», - рассказывает 21-летний Михаил. - Причина не имеет значения: не так посмотрел, ни с той ноги начал движение. У тебя «косяк» - иди ищи деньги. Кто-то пишет родителям с просьбой помочь, кто-то ворует и попрошайничает на улице, а кое-кто даже занимается проституцией. Как правило, определенный солдат отвечает за обеспечение определенного «деда»: чтобы у него всегда были сигареты или деньги на мобильном телефоне. Невыполнение «долговых обязательств» приводит к началу травли «должника», которая может закончиться для него самым печальным образом.
Несколько недель назад один из центральных каналов демонстрировал видеозапись пыток молодых солдат, сделанную самими «дедами». Например, ночью поднимают взвод, выстраивают, потом кто-то из старослужащих разгуливает вдоль шеренги и лупит ребят табуреткой по голове. Это называется «дембельская кассета», и многие военнослужащие перед увольнением в запас хотят сделать такое свидетельство собственной крутизны. Но существуют кассеты, которые ни один канал не покажет: «салаг» жгут утюгом, склоняют к оральному сексу.
Недавно гарнизонный военный суд Петропавловска-Камчатского вынес приговор восьмерым военнослужащим, зверски убившим своего сослуживца. События произошли на радиотехническом посту на мысе Желтый (юг Камчатки). Старослужащие части заставляли четверых новобранцев петь, танцевать и рассказывать анекдоты. Хуже всех с этой задачей справлялся матрос Вячеслав Войтенко. Его систематически заставляли отжиматься от пола и избивали. Командир отделения дизелистов Михаил Гайдаев заставлял Вячеслава есть дополнительные порции супа, от которых матроса рвало. За это командир совершил с Войтенко половой акт, после чего избиения новичка превратились в настоящие пытки. Для этого использовались резиновый шланг, бильярдный кий, деревянные бруски, кроме того, пытали электрическим током. Чтобы Вячеслав не убежал, замкомандира части мичман Василий Танков приказал дежурному водить за собой матроса на веревке.
В результате Войтенко нанесли травмы, не совместимые с жизнью. Когда он еще был жив, его душили подушкой за плохо заправленную койку и пытались привести в чувство ногами. Но на губах мученика выступила пена. Замять убийство не удалось: восемь садистов получили от 4 до 14 лет лишения свободы.
Материалы «Солдатских матерей Петербурга» изучал эксперт Human Rights Watch Дидерик Лохман. По его мнению, почти каждое прочитанное им дело подпадает под понятие «пытки» и, что называется, имеет перспективу в Европейском суде по правам человека.
- Сегодня очень трудно защитить права солдата до тех пор, пока он находится в части, - рассказывает пресс-секретарь «Солдатских матерей Петербурга» Оксана. - У нас был случай с солдатом Максимом Плоховым, мама которого жаловалась в прокуратуру на издевательства над ее сыном в части. В итоге парня убили. В Российской армии ответственность за неуставные отношения наступает, как правило, если наступили тяжелые последствия для здоровья жертвы, как в случае с Андреем Сычевым. Пока садисты чувствуют безнаказанность, мы не сможем по-настоящему защитить молодых солдат. Нужно менять законодательство, ввести понятие «пытки» и «использование рабского труда» по отношению к преступлениям в армии. И, конечно, солдат, оставивший часть из-за издевательств сослуживцев, не должен нести за это ответственность.
…
автор - Денис Терентьев
реклама
Лента материалов
Соблюдение Правил конференции строго обязательно!
Флуд, флейм и оффтоп преследуются по всей строгости закона!
Комментарии, содержащие оскорбления, нецензурные выражения (в т.ч. замаскированный мат), экстремистские высказывания, рекламу и спам, удаляются независимо от содержимого, а к их авторам могут применяться меры вплоть до запрета написания комментариев и, в случае написания комментария через социальные сети, жалобы в администрацию данной сети.
Сейчас обсуждают